ВНИМАНИЕ!!! Наличие товара на момент заказа надо уточнять!!!

Работаем с другими городами по 100% предоплате.

ЕСТЬ СЕМЕНА УСЬМЫ 30 ГРИВЕН

ЗАКАЗЫ ВЫСЫЛАЕМ НОВОЙ ПОЧТОЙ ИЛИ УКР ПОЧТОЙ!!!

"Черный - это начало всего, точка отсчета,
контур, футляр и лишь потом содержание"
(Кристиан Лакруа)

Александр Блок, приехав в Италию, писал: "...он [Леонардо да Винчи] понимал, кажется, что воздух - черный". А нам кажется, что прозрачный. На самом деле, так и есть - просто черный цвет, как воздух, бесцветен.
В последние годы модные критики пользуются занятным неологизмом "новый черный". Они пишут: "Серый - это новый черный", "Коричневый - это новый черный". Так собственно "черный" заменяет собой "цвет" вообще - нивелируется его значение, за ним признается некий бесполый абсолют.
Впрочем, в этом сезоне к таким хитрым фигурам речи прибегать не пришлось. Вместе с восьмидесятыми в моду "вернулся" черный цвет собственной персоной. "Черный сезон" - так ласково назвали обозреватели осень/зиму 2001-02. Весь вопрос в том: уходил ли он куда-то, черный?
История черного цвета - история парадоксов и противоречий. Попадать в "черные списки" и переживать черные дни не хочет никто, а вот носят черный все.

Официально в 1926 году родилось маленькое черное платье. Как всякая легенда, этот миф-символ-феномен имеет вполне естественное и простое объяснение. Практичность - вот главный козырь Коко Шанель, выигравшей тендер на законотворчество в "современной моде". Еще на заре своей славы прагматичная француженка дерзнула отказаться от обязательного платья невесты в каждой сезонной коллекции. И в самом деле: свадьба настигает фемину раз-два в жизни, так к чему тратить силы на бесконечные матримониальные экзерсисы, сколь романтичные, столь и бессмысленные? И никто, надо сказать, не расстроился и не упрекнул Шанель - ведь взамен подвенечных нарядов она подарила нам нечто куда более полезное. И черное платье, и брючные костюмы, и трикотаж - все, что хрупкая, но отнюдь не слабая француженка придумывала в первую очередь для себя, для облегчения своей нелегкой трудовой жизни, сегодня успешно составляет основу гардероба многих и многих women, и не только тех, что бизнес.   И феминизм тут совершенно ни при чем. Был спрос - возникло предложение. Просто пришла пора придумать уже наконец такую одежду, в которой героине будет удобно. Удобно работать, отдыхать и соблазнять. Умницы-красавицы, президенты фирм и директора компаний, одетые в изящные черные костюмчики от американки Донны Каран или итальянки Миуччи Прады, никогда не признаются вам, когда и как в своей "карьере" они используют пресловутое женское обаяние.

Половой фактор - слабость и ущербность в глазах одних и сила и преимущество в глазах других, тех, что рискуют и выигрывают. Но речь не о том, а исключительно о работе. Работа - вот знамя и бремя, достижение и удел активных современных женщин. И главный цвет их униформы, их рабочей одежды - черный. Черный служит им фоном, черный не отвлекает их от дел, черный помогает им сосредоточиться. Как монахиням.

Упорно трудиться и добиваться успеха Габриель Шанель научилась у монахинь, что воспитывали ее в сиротском приюте. Монахини те, надо думать, были одеты в черные одежды. Основным цветом служителей культа всегда был именно он, цвет ночи. Главная святыня мусульман - черный камень Кааб. (Некоторые "искусствоведы" от мистицизма его же видят в "Черном квадрате" Малевича.) "Кришна" означает, по одним данным, "Всепривлекающая Личность", по другим - "черный".
Разгадывая тайну черного, неизбежно вступаешь на зыбкую почву мистики. И тут уже, как в той черной-черной комнате, не заблудиться и не упасть под уймой разных смыслов и значений можно лишь чудом, закрыв глаза. Христианство и индуизм, сатанизм и буддизм - все в той или иной степени окрашивается именно в этот цвет. Почему?
Кое-что, кажется, поддается причинно-следственному шифру. Черны монашеские рясы, как смерть, как ад, как демоны и сатанисты - как так, что за абсурд? А все наоборот: геенна огненна, сам дьявол красен, а поклонники его, те сатанисты, свою символику заимствовали у католицизма. Мотив, причина, объяснение неизмеримой значимости черного заключена в банальной физике. Он поглощает все лучи, весь свет. Он сам - ничто. Цвет бездны, мрака, пустоты. Он не может быть плохим или хорошим, его просто нет. Подходящую формулу находим в каббалистике. "Черный огонь" в этой системе координат - эпитет абсолютного света и мудрости. Черный, гласят каббалистические книги, потому что "непостижимый для нашего ограниченного разума".

То, что "черные" демоны обитают в нашей же душе, в бесконечных глубинах сознания да бессознательного, - лишний аргумент в пользу невиновности черного. И на Востоке, где траур окрашен не в черный, а в белый цвет, это понимают лучше, чем на Западе. И выражают это знание гораздо нагляднее (сейчас, сейчас, читатель, мы выберемся из густого тумана мистики и дойдем до суетного, но столь надежного вещизма, еще чуть-чуть). Китайский "инь", символ воды, жизни, женского начала - черный. В философии дао человек стремится к самоотрицанию, тем самым постигая все. Идеальная модель личности - "полый человек". Озарение происходит изнутри, а значит, нет смысла бояться темноты. Она в каждом из нас.

Современному человеку, чьей главной святыней является его собственная неповторимая индивидуальность, черный во всей его нестрашной красоте вернул восточный человек - Йоджи Ямамото.

Точнее, не вернул, а напомнил. Все-таки черный вместе со своим сиамским белым братом (или сестрой?) был, похоже, всегда. (Или "не был"? С ума можно сойти от этой казуистики, да не в ней суть.) Но если европейцы периодически видели в нем лишь цвет гробов и могил, загоняли невинного черного козлика отпущения в тесные ритуально-протокольные рамки, то японские самураи с черным цветом всегда были на вы. "Самурай должен стереть свое тело, сделать его незаметным на фоне абсолютного ничто, а цвет и вид ничто - черный". У Ямамото черный пояс по карате, и он любит проводить параллели между своим дизайном и воинским искусством бушидо. Как и Шанель, он игнорировал существовавшие до него законы кроя и шитья. То, что Ямамото показал в середине семидесятых, называли антимодой. Его одежду гламурные журналы по сей день предназначают "интеллектуальным, независимым и ироничным женщинам". Как это было и с Шанель. Главное же, что роднит японца с Мадемуазель: ни тот, ни другая никогда не видели в одежде предмета для философских дискуссий. Одежда - предмет необходимости. Даже если необходимость эта бывает разная - согреть, скрыть или украсить. В дебри "концептуализма" вещи Ямамото завлекают по большей части журналисты. Но если Коко была женщиной середины XX века, нуждавшейся в чудесной сексуально-рабочей униформе, достаточно строгой для эпохи войн, то Йоджи - художник. Форма, силуэт - вот его боги. Он всю свою энергию сосредоточивает в контурах и очертаниях. И никакой цвет, кроме черного, "антицвета", ему подойти не может. Ну разве что черно-белый, чтобы игрой света и тени еще больше подчеркнуть свои ненормальные, неправильные конструкции. Отрицая цвет, отрицая форму, отрицая традиционный "женственный" силуэт, отказываясь от привычного восприятия "богатой ткани", Ямамото делает самую нужную вещь: он подчеркивает личность. На черном фоне его одежд она отчетливо видна.

Ямамото не первый и не последний. То, что черный - уникальный материал для творца, не новость. Во времена Хальса, Веласкеса и Гойи, когда испанские и фламандские аристократы переводили на свои лучшие наряды чернейшие километры шелка и бархата, умение передать все оттенки черного цвета, показать богатство и многообразие его считалось высшим умением живописца. Отнюдь не живописны, но чеканны, как скульптуры, были вещи от Баленсиаги и Кристобаля.
Баленсиага, предвосхитив Ямамото, заново открыл черный цвет в середине XX века как идеальный материал для модной лепки, для создания силуэта. Хорошие идеи не пропадают. Впоследствии черную "альтернативу" Йоджи, быстро ставшую мэйнстримом, подхватили антверпенцы. Анн Демельмейстер, Мартин Марджела, Дрис ван Нотен - в их моде антицвет быстро стал ведущим, им тоже удалось использовать его для выражения своих идей. А их поклонникам начала девяностых - для выражения себя.

Итак, чёрный - прекрасная основа гардероба. Он стройнит. Он оттеняет любой другой тон. Он замечательно прост в сочетании с другими цветами. Он и строгий деловой, и элегантно-вечерний.
Но он же и коварен, и опасен. Пытаясь разобраться, а точнее, подобрать нужный оттенок из десятков черных, невольно вспоминаешь слово "ад". Черная дыра, бесконечная прорва вариаций - вот чем может обернуться "идеальная основа". Бывает, что на поиск подходящей пары к роскошному, цвета "черного дерева" пиджаку, идеально скроенному и с чудесным ярлычком, уходят десятки недель. Почему так? Не все "черные" одинаковы.
Они бывают синеваты и красноваты, отдают зеленым или желтым, они насыщенные и бледные, холодные и теплые. Интенсивный глубокий черный - бархата, переливающийся черный - атласа, угольно-матовый - шерстяной, печальный черный - крепа, прозрачный черный - вуали, простовато-выгоревший, летний черный - льна... Два главных фактора, влияющих на оттенок черного, - вид текстиля и способ окраски. И того и другого в сегодняшней модной индустрии немало, и подсчитать точное количество комбинаций, да еще и с учетом разных производителей, просто невозможно.
Лучшего, наверно, нет. Хороший - стойкий, нелиняющий и невыгорающий черный, на протяжении всей своей темной жизни одинаково хорошо впитывающий свет. Желтый, циан, мажента - основные компоненты любого цвета - в нем сбалансированы точно и навсегда. "Бывают удивительные оттенки черного, - говорит Гунн Йохансон, специалист-колорист. - Смотришь на него - как в туннель, и туннель бесконечный". Самый простой способ "проверить" цвет - взглянуть на него при разном освещении. В мерцании ресторанных свечей или под лампой дневного света в офисе он должен быть одним и тем же, равным самому себе. А уж устойчивость его покажет только время.
И все равно, сдается, что и здесь не обойтись без противоречий, черных шуток. И точно. "Есть у меня небольшая слабость к недостаткам, несовершенствам, - признается Гунн. - Плохих черных просто не бывает. Ошибка может стать блестящей провокацией".